Литературный клуб

Он прогуливался по молодому липняку, перемежаемому цветущими полянками. Так как липы были ещё молодыми и невысокими, то тени они давали не так много, и многочисленные цветы вокруг сполна пользовались солнечным светом. А вообще у лип очень густая крона, и поэтому в старых липняках стоит почти полумрак, а здесь было светло и радостно.

Тут случилось нечто. Траямор услышал громкий неуклюжий хруст, и ему сразу всё стало ясно – через кусты ломится медведь. Причём где-то совсем рядом. Траямор прикинул возможные расклады, и принял единственно верное решение – залезть на дерево. Что он и сделал с неимоверной прытью. Сидя на толстом суку крупного каштана, невесть как оказавшегося в липняке, Траямор наблюдал такую картину: на поляну вывалился медведь, подошёл к росшим тут малиновым кустам и начал с усердием кушать, неуклюже ломая ветки. Траямор замер. «Хоть бы он меня не заметил», - думал он.

Но медведь и не думал смотреть наверх: сладко закусив, он уселся на пень и стал чесать пятки своей когтистой лапой, довольно при этом ворча.

«Как некультурно», - подумал Траямор, бывший в некоторой (хоть и небольшой) степени эстетом. «А впрочем, он ведь не знает, что его кто-то видит».

Тут случилось другое нечто: медведь встал с пня и подошёл к каштану. Траямору стало нехорошо – сердце его стремительно забилось от страха. Медведь встал на задние лапы и увлечённо потёрся спиной о каштан, оставив на дереве свою метку. Во время этой процедуры Траямор еле сдерживал нервную дрожь. Но медведь оказался чем-то вроде интроверта – он был занят своими делами (как говорится, ушёл в себя), и не обращал ни малейшего внимания ни на обомлевшего от страха Траямора прямо над собой, ни на пучеглазого оленя, пробежавшего недалеко от поляны, и даже на малого пёстрого дятла[1], рьяно долбившего кору где-то совсем рядом.

Вдоволь почесавшись, медведь, всё так же себе на уме, преспокойно удалился.

Продрожав мелкой дрожью ещё несколько минут и внимательно прислушавшись, Траямор осторожно слез с каштана на землю.

Почти совсем успокоившись, он продолжил свой путь.

«Какой же урок я могу извлечь из этого происшествия?» – думал он, пробираясь через подлесок. «Ведь родители меня учили всегда быть внимательным и извлекать полезные уроки из всего, что со мной случается… Интересно, где они сейчас, родители мои?»

И Траямор принялся вспоминать родителей и своё детство заодно. Самые яркие воспоминания были о том времени, когда Траямор уже вырос и ему пора было покидать родительский дом и начинать самостоятельную жизнь, а он не хотел начинать, и родителям пришлось его выгонять. После нескольких дней препирательств не хотевшего вступать в самостоятельную жизнь Траямора, родителям удалось таки образумить его и выпихать из дома. Совсем скоро жизнь сделала Траямора самостоятельным, и он ощутил вкус вольной жизни. С тех пор он ни своих родителей, ни братьев с сёстрами не видел.

«Так какой же урок я могу из этого извлечь?» - снова подумал Траямор.

- Что-то вроде: медведя бояться – в лес не ходить? Да нет, надеюсь, что-то другое… - пробормотал он и забрался на пень.

Траямор был горностаем. Его так и звали – горностай Траямор. Он был молод и неопытен – ведь родился он только в прошлом году, в самом конце мая, и прошедшая весна была в его жизни первой. В детстве он был очень подвижным горностаем, и всюду совал свой нос – куда надо и куда не надо. Поэтому родители назвали его Шустрая Морда. Но такое имя слишком длинное, и постепенно оно сократилось до Траямор.

Как для горностая, Траямор был некрупным[2]. Зато симпатичным – с пушистой светло-бурой шерстью на спине и чёрным кончиком хвоста. Жил он в негустой дубраве, и имел несколько мест для жилья – старую нору суслика на опушке, нишу среди корней старой липы и укромное место в зарослях кустарника.

Настал июнь (хотя Траямор, конечно, этого не знал, ведь горностаям календарь неведом), и погода в лесу установилась на редкость приятная. Родители Траямора называли это время «порой трав и цветов». Молодые горностаи обычно покидают родительскую нору осенью - у них так заведено. Но, как вы уже знаете, прошлой осенью, когда пришла пора, Траямор покидать родителей не решался, и его пришлось выгонять. Ведь четыре месяца для горностая – вполне подходящий возраст для начала самостоятельной жизни.

Траямор вернулся в родную дубраву и пробрался к своей норе (жил он в бывшей норе какого-то суслика).

- Вот я и дома, - сказал он.

- Ну у тебя и дом! – послышался чей-то голос.

Траямор посмотрел наверх. Прямо над ним, на ветке дуба сидела птица.

- Вы кто?

- Я – Дрозд-Деряба.

- А чем вам не нравится мой дом?

- Да ну что это за дом? Вот у меня гнездо – так это совсем другое дело! Аккуратненькое, с мягкой подстилкой, и забираться в него удобно. А у тебя нора тёмная, вся в земле, даже не хочется в неё залазить.

- А вас никто туда и не приглашает, - ответил Траямор. – Мне моя нора нравится, в ней в мороз тепло, а в жару – прохладно, и прятаться там хорошо.

- О вкусах не спорят, - многозначительно сказал Дрозд-Деряба. – И вообще, я здесь пролётом.

- А где вы живёте? – осведомился любопытный Траямор.

- В Перелесье.

- Это что за название такое – Перелесье?

- Это наш лес так называется. Потому что там всё перекрасно. И перезабавно.

- А где же это Перелесье находится? – поинтересовался Траямор, уже про себя решив, что неплохо было бы побывать в таком лесу, где всё перекрасно и перезабавно.

- Там, недалеко, на другом склоне гор, - Дрозд-Деряба показал крылом на юг.

Траямор посмотрел туда, куда показывал Дрозд. Там кончалась горная дубрава, в которой обитал горностай, и начиналось редколесье, а что было дальше он не знал.

- Перелесье – самое лучшее место, где я когда-нибудь был. И там моё гнездо, - рассказал Дрозд-Деряба.

Любопытному Траямору ещё больше захотелось посетить этот дивный лес, и он решил уточнить ещё кое-какие подробности:

- А там интересно было бы побывать?

- Конечно интересно, не то что тут, в вашем обыкновеннейшем дубняке. И я туда как раз отсюда возвращаюсь. В Перелесье очень интересно, это точно.

- И познавательно?

- Почему поздновательно? Я думаю вернуться туда задолго до темноты.

Этот ответ немного озадачил Траямора. Тут он вспомнил, что не знает дороги в Перелесье.

- А вы не могли бы меня провести в этот необычайный лес? – вежливо попросил он Дрозда.

- Я? Не мог бы? Да запросто мог бы! Только боюсь, что ты на своих коротких лапках за мной не поспеешь, - Дрозд-Деряба как-то неумело задумался. – Хотя слушай сюда: я пока полетаю туда-сюда, поищу чего-нибудь на второй завтрак, а ты иди вверх по склону туда, куда я тебе показал. Как только ты выйдешь из своей дубравы на луг, ты увидишь там кривую сосну. Жди меня под этой сосной. Я на ней обычно отдыхаю по пути домой. Когда я тут заморю пару червячков, я туда прилечу, и покажу тебе дорогу в Перелесье.

На том и порешили.

Глава 2.

ПЕРЕЛЕСЬЕ И ПЕРВЫЙ, КОГО ТАМ ВСТРЕТИЛ НАШ ГЕРОЙ

Гораций, в мире много кой-чего,

Что вашей философии не снилось.

В. Шекспир, «Гамлет»

- Вот он, родной мой лес. Смотри и любуйся! – сказал Траямору Дрозд-Деряба, усевшись на ветку невысокого бука.

Траямор внимательно осмотрелся. Они с Дроздом были как раз на гребне холма, и перед ними, на южном склоне этого холма и дальше, раскинулось Перелесье.

- На первый взгляд ничего необычного, - неуверенно сказал Траямор.

- Это тебе так кажется. Ты ведь ещё не знаком с теми, кто этот лес населяет (кроме меня, естественно).

- А что это там за синяя полоска вдалеке? – спросил горностай.

- Это море.

- Море? А что это такое? Я никогда не слыхал о нём.

- Море – это там, где очень много воды. Даже слишком много. Мне там не нравится: там на берегу – песок да камни, спрятаться негде, да ещё и эти чайки–бандюги, - недовольно сказал Дрозд.

Траямор постарался, но так и не смог представить себе слишком много воды.

- А сколько же там воды? Неужели больше чем в нашем Крысином озере?

- Да какое там озеро! Там воды так много, что голова кружится. Я над морем даже летать не решаюсь.

Это Траямора заинтересовало.

- Интересно было бы увидеть это море поближе, - сказал он. Дрозд на это ничего не ответил (не расслышал, наверное).

Они вступили под тенистый полог Перелесья. Траямор смотрел во все стороны, ожидая увидеть что-нибудь занимательное, а Дрозд порхал между деревьев, выискивая что-нибудь съестное. Когда они оказались на небольшой прогалине, поросшей кустарником, Дрозд опустился на куст малины и сказал:

- Слушай, Горностай, ты тут пока отдохни, расслабься, а я поищу себе чего-нибудь на обед.

Дрозд улетел, а Траямор принялся исследовать полянку. Возле куста лещины он обнаружил какие-то незнакомые ему травянистые растения, но тут вдруг услышал из-за спины хриплый, надтреснутый голос:

- Ты чего в мой корм залез?

Бедного горностая аж дёрнуло от неожиданности. Он быстро отскочил вперёд и развернулся, чтобы встретить противника лицом к лицу (или удрать, если противник будет слишком большим). Противник действительно оказался не менее чем вдвое больше горностая, но Траямор не стал удирать, потому что перед ним был самый настоящий Заяц.

- Ну вы меня и напугали, - признался Траямор.

- А что толку? – спросил Заяц необычайно хриплым для зайца голосом.

Траямор не нашёлся, что ответить. А Заяц продолжал:

- У меня тут вроде как огород – горох растёт, и люцерна. Я тут питаюсь. Что б ты сказал, если бы к тебе прямо в еду кто-нибудь залез?

- Мне бы это не понравилось, - признался горностай. – Прошу прощения.

- То-то же, - удовлетворённо сказал Заяц и присел на кочку. – А ты откуда здесь взялся?

- Я из-за холма пришёл посмотреть на удивительное Перелесье.

- Да уж, тут есть на что посмотреть, - прохрипел Заяц. – Меня, например, зовут Заяц Сиплый. Я тут вроде как главный.

- Да, у вас и голос такой необы… необычно важный.

- У нас тут много всего необычного. Вот, например, растения – нигде таких больше нет.

- Да? А я пока никаких незнакомых растений не встречал. Ну, кроме вашей еды, - сказал горностай.

- Тогда посмотри туда, - Заяц показал лапой на одно из деревьев, окружавших поляну. – Знаешь, что это за дерево?

- Знаю – это ясень, у нас в лесу такие тоже растут.

- А вот и нет, - усмехнулся Заяц. – Это – тысень.

- Тысень? – удивился Траямор. – А чем он отличается от ясеня?

- Кроме названия, ты имеешь в виду?

Траямор кивнул.

- Ну, у него кора вкуснее. А видишь вон то дерево?

- Ага. А что это?

- Это штополь.

- Что? Штополь?

- Не штоштополь, а просто штополь, - поправил его Заяц. – Таких у вас наверняка нет.

- Даже не знаю, - неуверенно проговорил Траямор.

- А вон там, вдоль тропинки, что за растение растёт, знаешь?

- Знаю! – обрадовался горностай. – Это подорожник! Только мелкий какой-то.

- Нет, не угадал. Это - подешевник. Поэтому-то и листья у него меньше, чем у подорожника.

- Вот это да! – удивился Траямор.

- А вон там по деревьям знаешь, что вьётся? – продолжал демонстрацию Заяц.

- Да я уже и не уверен…

- Это хлющ. После дождя на его листьях вода задерживается, поэтому и говорят «мокрый, как хлющ». Слыхал?

- Вроде нет.

- А левее, возле штополя – кусты гдежевики, а синие цветы рядом с ней – это весельки. А чуть дальше - кустики хрюквы. На неё кабаны особенно падки.

- Удивительно! – восхищался Траямор.

- Это ещё не всё, - Заяц сегодня был явно в ударе. – Смотри дальше: вон там, возле ручья, растёт сырень…

- Она что, сырость любит?

- По любому. А вон тот куст с розовыми цветами – это шишовник, а рядом с ним – воробьика.

- А что это там за цветок такой жёлтый? Он очень похож на наши одуванчики, только покрупнее.

- Это одуван. Его семена не так-то просто сдуть. Мне это, правда, удавалось.

Траямор в растерянности оглядывался, надеясь найти хоть что-то, что тоже росло в его родном лесу.

- Ага, а вот то растение я точно знаю! У нас его полно растёт! – обрадовался Траямор, увидев знакомые растения. – Это – папоротник.

- Да, - согласился наконец Сиплый. – Но приглядись получше. Видишь: возле каждого папоротника растёт по маленькому белому цветочку. Это – маморотник. Он у нас всегда вместе с папоротником растёт. Что, есть у вас такое?

- Нету, - признался горностай.

- То-то же, - Заяц был явно доволен.

- Какой удивительный лес! – Траямор стал выражать восхищение. – И это только его начало, только окраина! Что же будет дальше?

- Да ничего интересного. Здесь – самое стоящее место, - заявил Сиплый. - Я тебе уже говорил, что я тут главный?

Откуда-то сверху послышался смех. Это Дрозд-Деряба вернулся с обеда и сидел на дереве прямо над ними.

- Конечно, он тут главный, - проговорил, смеясь, Дрозд. – Тут же кроме него только одна Рыжая Полёвка живёт, да и та уже не первой молодости.

- А ты, Дуряба, не влазь! – прохрипел Заяц. – Ты – птица, а я – заяц. Видишь разницу в весе?

Но тут Дерябу от пустого спора отвлёк червячок, неосторожно показавшийся на ветке одного из кустов. Пока Дрозд ловил червячка, Заяц продолжил рассказывать Траямору о себе:

- Я, братишка, волков не боюсь. Говорят, что волк для зайца – это просто кошмар, но мне этот страх не ведом.

- Да вы что? Никогда не встречал такого зайца! – удивился Траямор.

- И навряд ли встретишь. У меня разве что с Лисой отношения не сложились. Ну, да с кем не бывает.

Дрозд опять вернулся к месту беседы.

- Он не боится волков, - сказал горностай, показывая на зайца.

- А чего ж ему их боятся? Ведь в Перелесье нет ни одного волка! – раскрыл Деряба секрет храбрости Зайца.

- Ну ты надоел, - возмутился Заяц. – Кончай влазить в серьёзный разговор. Слушай, Горностай, я тут рядом берёзового сока могу добыть. Составишь компанию? Я тебя даже горошком угощу.

- Нет, простите, я не могу задерживать моего спутника. А он может провести меня к морю. Правда, Дрозд?

- Ну, провести не смогу – мне ведь домой надо, но могу показать ручей, который течёт к морю, и ты за ним выйдешь на берег. Только что ты там забыл, на море-то? Ладно, догоняй.

- Подождите, я с Зайцем попрощаюсь. До свидания, Заяц!

- Счастливо. Заходи ещё, - ответил Заяц. – Хотя нет, лучше не надо. Ну, только разве что без этой птицы.

>>следующая>>

[1] Dendrocopos minor (лат.)

[2] Длина тела – 18 см, хвоста – 8 см.

Наша кнопка: