|
автор Александр Голованов
Оцените произведение
Добавлен: 22.08.02 Архив Клуба Молодых Графоманов |
«Ночь»
- это
волшебная история о любви. Именно
волшебная, когда читаешь её, кажется, что
она льётся флейтой из окна. Она,
наполненная непонятным,
сверхъестественным, но на самом деле она
о том, через что проходил каждый, о
свойственном каждому чувстве… Остаётся
лишь добавить, что рассказ этот написал
Александр Голованов.
|
|
Ночь Вступление Я
смеялась так сильно, что начала плакать.
Мне так понравилось бегать, я думала я
умру. Конечно, я люблю тебя, но ты не тот,
кто мне нужен. Я - ходячее противоречие Искусство
противоречия. Nike. Ночь
- очень противоречивое время суток. Почему? Сначала
давайте я скажу своё отношение - я люблю
ночь! Итак,
ночь - время противоречий. Ночью
человек всегда борется с тьмой, и
поэтому город прекрасен в своих
неоновых огнях именно в тёмное время.
При этом многие люди спят, а другие,
вопреки биоритму, веселятся. Ночью
становится довольно опасно ходить по
улицам (уж опаснее, чем днём). Как
известно, самые важные дела решаются
ночью (даже вы, я думаю ,зародились
именно ночью, а что может быть важнее?..). А
чем же мне нравится ночь? В это время всё
как бы замирает и останавливается в
нашем тихом районе, и можно размышлять,
мечтать, не боясь потерять свою летучую
и юркую мысль... Просто чудо как хорошо.
Слышно тоскливые гудки и тихие
перестукивания по стыкам поездов,
которые никогда не услышишь днём. Слышно
тихие рыки усталых автобусов. Можно
глядеть на окна дома напротив и гадать,
что делают люди, в каком они
настроении, что чувствуют. Я всегда
мечтал просидеть в обнимку с девушкой в
тёмную летнюю ночь, просто глядя на луну
и тихо радуясь своему счастью. Этот
рассказ - о том, чего никогда не будет, но
что родилось в моей голове... ночью. Летало
/ леталО Вселенная (из чата) Большая
белая машина, наподобие микроавтобуса,
мчалась по эстакаде третьего
транспортного кольца. Хотя было ещё не
слишком поздно, но снегопад, в
совокупности с темнотой и праздниками,
заставил водителей остаться дома. Её
бы можно было пропустить и не заметить,
но она выглядела совеем не так, как
обычные «Жигули» или даже какие-нибудь
автобусы-иномарки. Она двигалась
настолько бесшумно, что было слышно лишь
ровное шлепанье шин по снегу, на
поворотах все колёса не изменяли
направления, будто сверху аппарат вела
чья-то рука. Машина
выглядела, будто какой-нибудь
современный концепт-кар. При этом
спереди на нём не было решётки радиатора,
лишь сбоку через ряд незаметных
отверстий изредка пробивался пар. На
крыше было огромное антикрыло, несмотря
на несколько громоздкий вид аппарата. На
самом деле они очень хорошо сочетались с
видом кольца. Первым памятником себе мэр
Лужков сделал Московскую Кольцевую
дорогу, которую до него справедливо
называли «Дорогой смерти». Он же сделал
её современной супертрассой вокруг
Москвы. Вторым же, очевидно, станет
третье кольцо, которое выделяется всей
сложностью решений, длинными
запутанными эстакадами и глубокими
тоннелями. Тем
временем машина свернула с освещённой
трассы на тёмные улочки, которые по
праву именовались «периферией». Вскоре
она остановилась около nэтажного
дома и дала негромкий гудок. Из
форточки на nном
этаже появилась голова девчонки 14 лет.
Она посмотрела задумчиво на машину,
убрала голову, и вскоре из форточки
вылетел блестящий предмет. На его месте
тут же появилась сама девчонка, в шортах
и топе, хотя было дико холодно. Она
схватила штуковину, босыми ногами
пробежала по снегу и запрыгнула в машину,
в которой открылась дверь. Внутри
же был парень лет пятнадцати. У него были
не короткие, но и не длинные волосы,
серые глаза и крупноватый нос. -
Света, я не опоздал? -
Нет, Хомеодор, не ты вовремя. -
Точно? -
Да, да! Ровно в полночь... На чём это ты
приехал... Господи!.. - она огляделась,
улыбнулась, и вдруг чихнула. -
Ах, чёрт, дурацкий центр двоения! -
Чего? -
Ну, я тебе дал двоитель личности, так? -
Так. -
Раньше, ещё очень давно, люди в первое
перемещение прилетали голыми. Потом
придумали термоплёнку - такая прочная,
защищает от перепадов температуры, а
теперь вот придумали - говорят, чтобы с
корабля на бал, сразу был человек в
одежде. А ты совсем не по погоде. -27, а они
из центра двоения высылают шорты и
кофточку. Вот, - он достал аптечку, а из
неё какие-то таблетки. - Это такая штука -
убивает все вирусы в организме в течение
5 минут. -
Спасибо. -
А теперь погнали! - Хомеодор повёл машину
к третьему кольцу. Сначала
Света разглядывала салон. Хомеодор,
конечно, звонил ей и рассказывал в чате,
что он собирается сделать. Он ей
рассказал и о двоителе личности,
благодаря которому человек мог оставить
свою копию-робота на Земле, а самому
лететь куда угодно - и при этом можно
было переместится оттуда прямо на место
робота, а потом вновь очутиться там (описывать
эту систему в подробностях мне, честно
говоря, не хочется). Но всё же она была
удивлена, равно как и любой человек,
когда его результат превосходит
предположения. -
Хомеодор, я конечно, очень польщена, но
всё же, куда мы едем? Ты мне так ничего и
не сказал, не будем же мы просто мотаться
по Москве? -
Нет, но ты всё увидишь сама. Это сюрприз. Машина,
светя узкими фарами, словно разрезая ими
пространство, выехал на кольцо. В небе
висела полная луна, но её время от
времени закрывали тучи, становившиеся
всё более и более плотными. Они сыпали
вниз мелким снегом, которому однажды кто-то
дал название «новогодний». Тем временем,
преодолев длинный тоннель, автомобиль
выехал на самое красивое место кольца, а
именно изгиб Москвы-реки в районе
Лужников. С эстакады была видна не
только вся эта часть реки, но и чудо-метромост,
а также весь комплекс «Лужники»; чуть
дальше находился утопавший в зелени
летом склон, на котором был установлен, в
том числе, знаменитый лыжный трамплин.
Величественно смотрелось и здание МГУ,
которое могло стоять там только
благодаря замораживанию грунта под ним.
Хомеодор снизил скорость, чтобы дать
Свете насмотреться на панораму. После
этого Саша (это было настоящее имя
Хомеодора) решил прибавить, чтобы
поскорее осуществить затеянное. Они
очень быстро добрались до
Звенигородской развязки. Там начиналась
эстакада, которая должна была соединить
Беговую улицу и кольцо. Она была не
закончена. Машина не свернула с неё, а,
напротив, чудесным образом преодолев
заграждения, понеслась по снегу к обрыву. -
Хомеодор, ты с ума сошёл? Ты что делаешь? -
пискнула Света и зажмурилась. Вопреки
законам физики, машина не упала вниз а,
подобрав колёса, полетела вперёд, будто
не заметила, что эстакада уже
закончилась. Хомеодор потеребил Светин
нос, и она открыла глаза. Сначала она не
поняла, что произошло. -
Мы что, летим? -
Да. -
Как это так? - спросила Света. -
Вот так, - Хомеодор улыбнулся. - А по
поводу того, сошёл ли я с ума, конечно! И
давно! Я же такой же крейзя, как и ты. Это
вызвало улыбку Светы. -
Слушай, а на сколько нам топлива хватит? Хомеодор
объяснил, что машине топлива почти что
не нужно, она летает на всём, что можно;
тем временем они приблизились к
Останкинской телебашне. Он рассказал
обо всех огоньках на полоске
диагностики, которую Света было приняла
за простое украшение на потолке. Но
чувствовал он себя при этом глупо,
словно таксист, везущий кого-то куда-то,
а разговаривавший потому, что умел это.
Тогда Саша решил рассказать что-нибудь,
и стал перебирать все случаи,
произошедшие с ним за его жизнь. Машина
подлетела к башне, лихо забрала наверх и
спиралью полетела к небу, сдувая со стен
снег, нанесённый другими ветрами.
Аппарат (который, кстати, назывался на
самом деле мономобилем) прорвал
оранжевую от городских фонарей пелену
облаков и вылетел на бесконечное
серебряное поле, подсвеченное луной. -
Ух ты... - присвистнула Света. - Это было
супер! Как ты смог так виртуозно
пролететь вокруг башни? -
Годы тренировок, надёжная техника... -
А куда теперь? -
Узнаешь, - улыбнулся Саша. Стрелка
переползла цифру 1000 километров в час и
добралась до красной отметки на
спидометре. Когда же они совпали, вдруг
раздался хлопок. -
Скорость звука, - пояснил Хомеодор. -
Ничего себе... Вот ведь буду рассказывать
- не поверят. -
А не надо рассказывать. Пусть это будет
нашей маленькой тайной. Хомеодор
включил негромкую романтическую музыку. -
Ну, расскажи что-нибудь! Саша
только этого и ждал. -
Ну, слушай. Однажды я увидел, что в
холодильнике совсем нет еды... -
А что-нибудь поинтереснее? Неужели у
парня. Который летает на такой штуке,
совсем не было интересных событий? -
Хм, ты права. Тогда слушай. Была такая
девчонка на планете, Надя звали, она моя
одноклассница. Так вот. Надя легла спать
и переместилась на Фарш. Её сестра Лена
долго ходила по дому без всякой цели.
Просто хотелось побродить. Тут
совершенно случайно Лена открыла ящик с
Надиными вещами. И тут она нашла некую
штуковину. Лена достала её и стала
разглядывать. На отражающей поверхности
вещи были нарисованы кнопочки. Лена ради
интереса нажала одну из них. Из «штуковины»
раздалось: «Цель - пристань на вилле».
Тогда, ожидая другой реплики, Лена
нажала на соседнюю кнопку, и исчезла. -
И что это такое было? -
Телепортатор. Штука для перемещения.
Лена появилась на пристани. Она ужасно
испугалась и сделала шаг назад, и,
потеряв равновесие, Лена бухнулась в
воду. Сообразив, что произошло, она кое-как
вынырнула и начала кричать: «Тону!
Спасите!» Ещё бы, тёплая кофта и джинсы
делали своё дело, она выбивалась из сил.
А за домом шёл я. Учитывая то, что голоса
Нади и Лены были очень похожи, я не стал
спешить, думая, что Надя решила меня
разыграть, как я её недавно. Надежда
плавала ещё лучше меня. Но я решил её всё
же «спасти». Я решил крикнуть: «Надя, ты
где?» А теперь представь, настоящая Надя
отозвалась. И тут снова слышу: «Тону!!!
Кто-нибудь!» Я просто ушам не поверил,
ведь если Надя стояла передо мной, а она
как раз ко мне подошла, то в воде могла
быть только Лена. Надя разбежалась и
прыгнула в воду. Лена была вмиг спасена. Я
был очень удивлён. Я говорил Наде, что
телепортатор надо хранить в надёжном
месте. Плюс, она его не настроила. А
знаешь, в той модели шанс удачного
перемещения без настройки очень мал -
Лене очень повезло. Вот так. -
Здорово. А кто такая Надя? Где она сейчас?
- спросила Света. -
Не важно. Жила она на Фарше некоторое
время, да и сейчас живёт, только не
совсем живёт... А неважно это, забудь, -
рассеяно ответил Саша. Я
вас ждала Наш
уголок я убрала цветами. -
Что, Саша так и не появлялся? - спросила
Алиса, глядя на Лямбу через экран
видеофона. -
Нет, Алиса, извини, - Лямба была мякской
подругой Саши и жила с ним на вилле
вместе со своей сестрой Кидой. -
Просто тут проблема возникла! -
Чего такое? -
Гаю нужен подарок... Собственно,
Алиса уже довольно давно жила на Фарше, и
они встречались с Лёшей Гайдаем, больше
известным как Гай, после того, как Саша,
Лямба, Кида и Бритни Спирс упорно
сводили их вместе на корабле Романтик. -
Подарок? -
Может, у тебя есть идеи на этот счёт?
Просто у нас месяц с окончания поездки
на Романтике. -
Вряд ли, - ответила Лямба, - тут я тебе не
советник. Честно говоря, я сама была бы
Сашу видеть! -
Если он всё же объявится, звякни мне,
ладно? -
Хорошо. Надо
заметить, что кроме Алисы мэра хотели
услышать и увидеть мяки из мэрии, люди из
Квартала Людей и многие, многие другие.
Попытки дозвониться по сотовому тоже
были обречены на провал. Лямба знала
наверняка, что Саша находится на Земле,
ведь недавно он взял машину с шасси. Он
мог появиться завтра, послезавтра или
даже через неделю. Прилетел
Сашин мономобиль, но это была Кида,
вернувшаяся из магазина. Она вошла в дом,
сопровождаемая двумя роботами -
носильщиками. Раздался звонок, но Лямбе
так надоело слушать всяких людей и мяков,
что на вопрос Киды «Кто это» бросила ей
трубку. -
Не знаю, но твоя очередь говорить, что
Саши нет, - сказала она. Европа -
...и я решил тогда особенно не
вмешиваться в их отношения, но при этом я
совсем не знал, как же помочь Алисе с
Гаем, - рассказывал Хомеодор. -
И ты попросил Бритни Спирс им помочь? -
Нет, она сама решила им помочь. Я об этом
мог только мечтать. -
Супер. Наши
герои замолчали, и я думаю, что это
вполне подходящее время, чтобы
поразмышлять (вообще-то, мои читатели
любят, когда я размышляю в своих
рассказах, знаю по отзывам). Ночь...
почему я именно так назвал свой рассказ?
Во-первых, очевидный ответ - это время
действия, ведь именно под покровом
темноты Хомеодор и Света отправились
летать. Во-вторых, я уже говорил о своей
личной симпатии. И, наконец, идея
рассказа также пришла мне в голову,
когда я ещё не спал. Но
наиболее важная, с моей точки зрения,
причина - романтичность ночи. Это
подчёркивал ещё Тютчев в своих стихах,
так как сам был романтиком. Это такое
интимное время суток, когда двое могут
почувствовать друг друга сильнее,
неважно, выражается это в сексе или
разговоре у торшера. Мне
запомнились самые разные ночи.
Вспоминаются лето в деревне, когда я
спал на веранде. К ночи всё стихало, и
слышно было поезда, которые тоскливо
гудели на станции неподалёку; весь
посёлок на противоположном склоне холма
светился звёздами фонарей, рассыпанных,
словно бисер. По дорогам ползали, шаря
фарами, усталые машины. Совсем
другая ночь встречала меня, когда я
пересаживался с поезда на поезд в
Германии во Франкфурте. Почему-то
отпечаталась в сознании (помимо очень
чистого тихого вокзала) башня, которая
была сама слабо подсвечена, а на
верхушке была какая-то светящаяся
эмблема. Под платформой же были
вестибюли с разными магазинчиками,
которые в столь ранний час не работали, и
спящими эскалаторами, лениво
вытаскивавшими тебя на платформу, как
только на них вставали. И,
наконец, ночь в Питере. Первая ночь
прошла очень весело. Мы туда ездили с
классом, и впятером в нашем номере-палате
так навеселились, что окончательно
угомонились в 3 ночи. Всё
началось довольно мирно. Мы увидели
гигантскую цистерну, которая в
сопровождении нескольких спецмашин,
спокойно ехала на четырёх колёсах-дутиках,
тащимая тягачом с жёлтой мигалкой на
крыше, по набережной Фонтанки. То есть
было вполне понятно, что это не обычная,
а такая, которая перевозит что-то очень
важное и опасное, а посему не может быть
просто так запросто перевезена из
пункта A в пункт B открыто, днём.
Зеленоватая цистерна, оранжевая в свете
фонарей, исчезла из видимости, перестали
мерцать блики маячков спецмашин. Мы ещё
погудели, обсуждая странную машину, а
потом самому буйному из нас, Жеку пришло
в голову кинуть вниз йогурт, который нам
опрометчиво раздали в поезде. Первый
йогурт был сброшен моим тёзкой Саней. Он
бросил йогурт, и попал прямо в Фонтанку.
Должного эффекта это не произвело, тогда
второй пуск был произведён по
набережной. Никто не пострадал, но пятно
было красивое... Катеров
не было, и только отблески фонарей
плавали в воде. И мы отвлеклись Мы
веселились, делая всякие глупости, но
особый восторг вызвало появление пьяной
компании на набережной Фонтанке,
окрещённой мною "Стрижи" (есть
такая пилотажная группа в России). Мы
долго смеялись, глядя на девушку,
убегающую от парня с диким смехом, а
также их дружков, издававших странные
конеподобные звуки. Далее
вообще творилось нечто невообразимое.
Антон, который до этого тихонько лежал,
иногда посмеиваясь, зачем-то взял в руки
камеру и стал снимать разбушевавшихся
нас. В итоге Жек его завалил на кровать, а
на плёнке это выглядело так: камера
резко вверх, крик Антона прерывается,
помехи, дикая тряска, лицо Жека во весь
экран... К
трём ночи мы все еле-еле уснули. Я
много говорил о тёмном времени суток, (вовсе
не бывшим тёмным временем), а тем
временем мономобиль всё летел, рассекая
редкие высокие облака, на скорости
истребителя. Хомеодор говорил, что они
почти долетели, и стал снижаться.
Сначала ничего не было видно, но вскоре
перед лобовым стеклом появились яркие
огни города. Перед Светой предстал город
влюблённых - Париж. Мономобиль
быстро снизился и проскочил между
пролётами Эйфелевой башни, развернулся
и остановился около одной из перекладин.
Дверь гостеприимно открылась, образуя
мостик прямо на неё. Света вышла и села,
ухватившись за вертикальную опору. Тут
она увидела, что мономобиль прозрачен,
как воздух. -
Ой, - сказала она, - а машины-то не видно! -
Я решил, так будет лучше, - сказал
Хомеодор, - два человека всё-таки менее
заметны, нежели машина. -
Да... Как красиво... -
C’est la Tour Eiffel. -
Это Эйфелева Башня, - перевела Света и
засмеялась. - Я даже не верю, что я здесь! Они
сидели и то болтали, то молчали. Однажды
мои друзья привели в чат «Кроватка -
подростки». Вскоре я узнал, что люди чата
объединяются в виртуальные семьи. Зачем?
На этот вопрос никто не мог ответить.
Наверное, это позволяет людям быть ближе
и добрее друг к другу. Другие «родственники»
могут помочь тебе в сложной ситуации,
жизненной или связанной с чатом или
Интернетом, и ты, кажется, больше защищён,
чем остальные чатлане. У Хомеодора,
как и у Светы, было много «детей». -
Куда ты хочешь слетать? - спросил
Хомеодор. -
Я и не знаю... -
Для этой машины любое расстояние - как
твой путь в другую комнату, ты же
понимаешь... Давай, называй место! -
Вообще-то есть одно такое место, куда бы
я хотела. -
Ну? -
Венеция. -
Венеция? - переспросил Хомеодор. -
В Венецию не можешь? -
Я могу. Я всё могу. Я могу подарить тебе
весь мир. Летим? -
Прощай, Париж, город любви! Летим! Хомеодор
прыгнул на невидимую дверь и прошёл
внутрь и помог Свете зайти. Не
знаю, почему именно сейчас мне пришла в
голову ассоциация с фильмом «Пятый
элемент»: те же летающие машины и крутые
виражи, красивая девушка рядом с главным
героем, но всё же есть одно отличие:
время действия - «Наши дни», как это
обычно называют. А в чате была девушка,
которую звали Plava
Laguna,
и с которой я решил пообщаться, подумав,
что она взяла в качестве псевдонима
название местечка в Хорватии. Я вообще в
чате предпочитаю болтать с девушками: с
ними интереснее, они романтичнее, они
симпатичнее парней. Если
многие любят говорить, что они пишут,
когда к ним приходит муза, то я
считаю, что ко мне приходит вдохновение.
Скажете, одно и тоже? Нет, для меня муза -
конкретный человек, а не дух, который
играет со мной. Он может и не знать об
этом, но это не важно - главное, он даёт
мне силы писать. Теперь я знаю, что та
девушка, что сидит где-то там за
компьютером в Троицке, что всегда рада
моему появлению в чате, и есть моя муза.
Рассказ находит отражение идей и других
людей, которых я прошу помочь мне
иногда, когда наступает творческий
кризис. Вновь
машина разрезала облачность, спускаясь
к земле. Перед Хомеодором и Светой
открылся прекрасный, даже несмотря на
темноту, вид. Луна висела над водой
лагуны, а на фоне виднелся острый
подсвеченный шпиль колокольни.
Мономобиль низко полетел над
железнодорожным мостом. До
строительства этого моста венецианцы
говорили, что настоящей сушей была лишь
Венеция, а всё остальное - придаток к ней,
но после окончания строительства всё
изменилось не в пользу венецианцев. -
Добро пожаловать в Лагуну Венецию, -
сказал Хомеодор. Венеция
была, безусловно, куда прекраснее летом;
сейчас каналы были покрыты тонкой
коркой льда, что, кстати, случалось
крайне редко, а на крышах пятнами лежал
мокрый снег, тая и стекая вниз. На улицах
было мало людей, неярко освещали их
уличные фонари. Луна рисовала
причудливые узоры на неспокойной
поверхности моря. Хомеодор
резко пошёл на снижение и, чуть не задев
мост Скальцци, «положил» машину на воду.
Поднялись тучи брызг. Мономобиль
скользил по поверхности Большого канала.
Света была в восторге, что было очевидно,
и даже не подозревала, что Хомеодор
сильно боялся, что не справится с
управлением и расплющит машину о
каменную стену. Тем не менее, он задрал
нос аппарата кверху, чтобы увеличить
количество брызг и, следовательно,
радость Светы. -
Риальто, - сказал Хомеодор, указывая на
проявлявшийся впереди мост. Это был
красивый мост, известный тем, что на нём
располагались торговые ряды. Машина
дошла до конца Большого канала, взлетела,
прошла над островами, развернулась и
зависла над городом. -
Ну что, как тебе? - спросил Хомеодор у
Светы. -
Супер! Спасибо! - она его поцеловала. -
Как там в чате-то говорится... Хомеодор
целует... -
Ласково так чмокает... -
Тебя. Он
откуда-то достал телефон и, позвонив,
произнёс следующее: «Десантный корабль,
это Большая птица. Подберите нас.
Местонахождение - Лагуна Венеция». -
За нами прилетят, и я тебе ещё покажу
совсем другую планету, - сказал Хомеодор. * Ночь,
и я пытаюсь подключиться к Интернету,
чтобы вновь зайти в чат и вновь увидеть
её, поговорить с ней. Затея безнадежна,
линия наглухо занята, но я всё равно
пытаюсь. И вы, конечно же, поняли, кто
такой Хомеодор: это я, такой, каким бы я
хотел сам себя видеть. А Света... Света
пусть остаётся тайной, которую она,
впрочем, решит без каких-либо трудностей. |
Наша кнопка:
