Литературный клуб

К утру снова русских ждала дорога на юг. Они спешили спасать другие балканские народы. Но теперь им уже не было так уныло, как раньше. С ними были их товарищи сербы, черногорцы и болгары, а также много грузин, армян и греков.

Грустно прощались болгары со своими семьями. Но они твёрдо были намерены идти тернистым путём Христо Ботева. Иоанн Стрелецкий прощался с Ангеликой и со своим тестем, выздоровевший Димитрий оживлённо разговаривал с Маковским, Гурко слушал гайдуцкие рассказы Милана. Но вот уже великое славянское или уже, вернее сказать православное воинство, пошагало к Шипке. Шипкинский перевал находился на шоссе Габрово – Казанлык. Он разделял Болгарию на Северную и Южную. По слухам там находилась небольшая турецкая армия. Никто не сомневался в победе.

Пришли вести о том, что в Закавказье князь Михаил Николаевич взял крепости Баязет и Ардаган и осадил Карс. Они порадовали русских воинов.

Неплохо дела обстояли на Черноморском фронте. Все коммерческие русские корабли подняли Андреевский флаг и успешно сражались с турецкими броненосцами. Благодаря проекту будущего героя русско-японской войны Степана Осиповича Макарова был реконструирован пароход «Великий князь Константин», который начал перевозить к турецким портам немореходные паровые катера, вооружённые торпедами и шестовыми минами. У Батуми с помощью торпедной атаки был затоплен крупный сторожевой корабль «Интибах».

Гурко легко взял Шипкинский перевал, без особых потерь, и спустился в долину Роз. Радостно встречали везде армию Гурко болгары песнями и розами.

Однако пришли и дурные вести: большое турецкое войско под командованием Осман-паши из крепости Видин направилось в Плевну.

50 тысяч румын наблюдали за шествием турок со своего берега Дуная, из города Калафата, не в силах вмешаться. Турецкие войска стали угрожать тылу и флангу русских, а также мешать переправе через Дунай, потому после взятия Никополя уже два дня бездействовала армия Криденера, вместо того чтобы отправиться к Плевне.

Сорокатысячная армия Сулейман-паши вынудила отступить к перевалам армию Гурко и небольшой русско-гайдуцкий отряд Н. Г. Столетова. Долина роз превратилась в долину стенаний и воплей из-за бесчинств башибузуков. Через три недели армия Сулейман-паши напала на Столетова, защищавшего Шипкинский перевал. Командующий Южным отрядом генерал Радецкий неверно рассчитал главный удар противника, и это едва не переменило весь ход войны и не сделало её исход трагичным для балканских народов.

Но это не случилось благодаря отваге и самоотверженности болгар, сербов, черногорцев и русских. Почти лишённый боеприпасов, страдающий от голода и жажды, отряд Столетова отбивался ручными гранатами, штыками и камнями и продержался трое суток. К концу третьего дня отряд Столетова был почти окружён, но тут на помощь пришёл Радецкий. Ликованье поднялось в рядах славян, и турки были сначала отброшены, а затем и вовсе отошли. Сулейман-паша не сумел прорваться в Северную Болгарию! А вот с Кавказского фронта пришли вести о неудачах: генерал В.А. Гейман 13 июня проиграл битву на Зивинских высотах, и потому пришлось снять осаду Карса 28 июня. В Чечне и Дагестане поднялось восстание против Российской империи. Русский отряд в Баязете был осаждён турками. Великий князь Михаил Николаевич попросил подкрепления, и на Кавказ двинулась 40-я дивизия.

Туда же поехал и сам генерал Обручев, составивший план военных действий на Балканском фронте. Но и эти известия не омрачили радость героев, отстоявших Шипкинский перевал.

Всю ночь после битвы продолжался праздник, в котором участвовали теперь знаменитые на Балканах и в России генералы: Радецкий, Столетов и Гурко, а с ними славный князь Милан. Слышалась сочинённая русскими солдатами песня о Шипкинском сражении, поистине строки, добытые в пылу войны!

ОБОРОНА ШИПКИ

Вспомним, братцы, как стояли

Мы на Шинке в облаках!

Турки нас атаковали —

Да остались в дураках!

Только утро рассветает,

Разнесет вокруг туман,

И на Шипку наступает

Вновь упорный Сулейман.

Сулеймановы аскеры

Крепко в Шипку били лбом,

А мы били их без меры.

И прикладом, и штыком.

Сорок «таборов» свалили,

Повалили груду тел.

Поздно турки отступили —

Сулейман их всех поддел!

Плохо было в одну пору:

Дрались турки жестоко

И как черти лезли в гору —

Да взошли не высоко!

Как Стрелочки прискакали

На казачьих лошадях,

Турки разом закричали

Свой «аман» и свой «Аллах!».

Тут пошла у нас потеха,

Наши грянули «Ура!».

Разом турки побежали,

И досталась нам гора.

Было, братцы, трудновато,

Да помиловал нас Бог.

От рассвета до заката

Отдохнуть никто не мог:

Накрест пули и гранаты,

День и ночь над головой;

Холод... голод... Эх, ребята!

Станем крепки мы душой!

Разнесли мы басурманов,

Раскатали всю орду!

Это все, Стрелочки, было

В семьдесят седьмом году!

Стрелецкий писал письмо Ангелике, обливаясь слезами, и его слёзы смешивались с запёкшейся кровью.

Маковский помогал перевязать рану на плече Левскому, и они беззаботно о чём-то разговаривали. Несчастный! Несчастный сентиментальный Иоанн с завистью смотрел на них и на ум приходил ему отрывок из стихов Христо Ботева: «Морозом юность моя побита…».

Василий Васильевич Верещагин отложил холст на котором рисовал свою картину «На Шипке всё спокойно» и поздоровался с проходящим мимо Милютиным.

-Как у вас дела, г-н Милютин? – поинтересовался Верещагин.

-Завтра завтракаю с императором на позициях, - мрачно усмехнулся Милютин.

Александр II желал, чтобы о нём говорили, что он нюхал порох в русско-турецкой войне и потому завтракал, обедал и ужинал под турецкими пулями и снарядами.

Вот опустилась на землю мгла ночная – родная сестра гайдуков. Зазвучали в ночной тишине звуки струн гитарных и песни гуйдуков о славных деяниях кралевича Марко, князя Лазаря, Милоша, Стефана Высокого и многих других славных героях сербского эпоса. Тихо прислушались к чужеземным песням русские герои, и в душу их закралась грусть и ещё какая-то таинственность. Но после битвы все устали и вскоре уже задремали на сырой земле, подложив сёдла под голову. Потёртые шинели немного грели русских, а гайдукам было не привыкать к прохладным ночам Балкан. А теперь покинем наших героев и перенесёмся в другую часть Болгарии к Плевне, где, как вы помните, укреплял крепость Осман-паша.

>>следующая>>

Наша кнопка: