Шедевры

Творчество

Графоманы 

Информация

Приёмная клуба

Чат – Комната

Форум

Гостевая книга

Мнения

Конкурс МГ

Пишите нам  

автор

Андрей Зюзин

13.08.02

Остальное творчество автора

Оставить мнение

Написать автору

Оцените произведение

Рассказ «Два в одном» был написан Андреем Зюзиным летом 2002 года, под впечатлением от поездки на дачу.

  В результате курьёзной ситуации с автобусами, которая не кажется  пассажирам курьёзной, люди начинают конфликтовать, обвиняя друг друга во всех грехах…

Два  в  одном

по мотивам поездки на дачу

Эпиграф

- Волков, ты слышал, что сказал Борисов? Нужно повысить процент жирности молока!

- Как же я его повышу, я же не корова!

- Ты не корова – ты счетовод!

Из фильма по мотивам произведения В.Войновича «Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина», часть 1.

История эта началась с того, что я сошёл с электрички Москва – Серпухов в городе Чехов. Ехал я на дачу и должен был пересесть на автобус, до которого оставалось ещё около десяти минут. Пройдя по торговым рядам Чеховского рынка, я подошёл к автобусной станции. Рискуя опоздать, забежал ещё в одну палатку, после чего, я дошёл до нужной остановки.

Автобус на «Дубровки», если поверить расписанию, что я по неопытности и сделал, должен был приехать в 8:15. Однако, на часах было уже на пять минут больше, а на остановке толпился народ.

Невдалеке от меня, на пяточке стояли старенькие автобусы. То и дело, от общей массы отделялся жёлтенький «Чебурашка» или запылённый, облезлый ПАЗик и подъезжал к толпе. Правда, надо отдать должное Чеховскому автобусному парку, встретилось мне там и два Мерса, списанные по старости в Германии и пригнанные в Московскую область почти даром.

…Народ толпясь и ругаясь, грузился в автобусы и уезжал по различным маршрутам. Со стороны рынка накатывались всё новые и новые волны, толпа увеличивалась. Неожиданно среди прохожих я увидел нашего соседа по даче, пропитанного спиртом насквозь, дядю Валю. На его спине висел внушительных размеров рюкзак, из карманов которого торчали закупоренные бутылки.

Поздоровались.

-          Что-то Вы припозднились… Правда, и автобуса нет… - вздохнул я.

-          Дык он всё время раньше половины не приезжает…

…Один за одним проезжали автобусы на Спас-Темню, Сенино, Русское Поле, но, как в песни Высокого, «нам туда не надо». Наш автобус упорно не хотел отъезжать с пяточка, и меня посетила здравая мысль: а есть ли он там вообще?

Я подошёл поближе и осмотрел все автобусы. «Дубровок» среди вывесок на лобовых окнах не было. Зато невдалеке над обшарпанной дверью было написано «Диспетчерская». Осторожно, словно напуганная кошка, я прокрался по тёмному коридору. Из-за открытой двери доносилось бормотание. Прислушался. Ничего не разобрать.

Набравшись смелости, я браво подошёл и без стука открыл дверь… Картина, представшая передо мной, поражала. Упитая женщина сидела за столом, подпирав голову локтём, и что-то бормотала, доказывала и возражала сама себе. Услышав скрип двери, она подняла на меня заплывшие глаза.

Сглотнув, я поинтересовался насчёт автобуса. Тем же голосом и с той же дикцией, что и раньше, женщина начала урчать, периодически всхлипывая и вставляя слово «понимаешь».

-          Что? – переспросил я, прослушав её речь и не поняв ни слова.

-          Со – вме – сти – ла! – проскандировала она, и начала урчать враждебно, при этом под правым глазом её проступил и налился тёмный фингал.

-          Так когда? – сказал я, повышая тоже повышая голос.

-          Емь … пят, - выдохнула она вместе с парами спирта и показала на пальцах: 4 и 5.

После этого рука её потянулась к какому-то объёмному предмету на столе, и я поспешил уйти.

Тем временем, на остановке народ значительно прибавился. Пришла Тульская электричка со всеми вытекающими из этого последствиями. Толпа стояла, сплотившись в единый организм, шепчась и сплёвывая в сторону грузившихся на другие автобусы пассажиров…

Меня же заинтересовала стройка за автобусной станцией, отгороженная забором. Будущее здание представляло собой три кольца, стоящих друг на друге и образовавших своеобразную бочку.

-          Что это? – поинтересовался я.

-          Автовокзал строят, - гордо ответил впередистоящий человек.

-          И на кой чёрт он нужен! – довольно громко сказал дядя Валя, - лучше б автобусов сделали больше!

Как искра, упавшая на сухое сено, подействовала критикующая реплика на разгневанную толпу. Народ начал возмущаться:

-          Да что это такое?

-          Нам за это ответят!

-          Совсем, сволочи, охамели! Я сейчас пойду, разгоню там всех!

-          Покажите им! С 8-ми часов ждём…

-          Развалили страну, раздолбаи!

-          И не говорите… - Чёрти что! Раньше вот такого не было!

Бабульки разошлись не на шутку. К диспетчеру, правда, никто не пошёл, но на пассажиров более удачных маршрутов нападки совершать пробовали. Кто-то говорил, что одна усохшая бабуля, которой, прости господи, прогулы на кладбище уже не один год ставили, извернулась и даже укусила кого-то! Вот так вот…

Более молодые и не столь эмоциональные граждане, с интересом наблюдали над разбушевавшимися старичками и даже не заметили, как к остановке подкатил старенький жёлтый «Чебурашка» с двумя  маршрутными вывесками на лобовом стекле: «Спас-Темня» и «Дубровки». Старшая часть населения, натасканная на подобные ситуации в советское время, похватала сумки. Отпихивая друг друга и рыча, старушки взбирались по ступенькам в автобус и штурмовали сиденья. Бедная контролёрша еле-еле отвоевала своё убогое местечко, куда, прям на сумку с мелочью, сел толстый и потный батюшка (и как этот крупный мужчина с бородой и в рясе пролез между бабушками!), возможно поэтому, она не успела объявить новый «совмещённый» маршрут автобуса.

«Чебурашка» затарахтел и медленно поехал. Мне удалось без проблем и без давки зайти в заднюю часть автобуса. Места там конечно были не VIP, но мне было вполне удобно. Хотя было два минуса – но, как известно из математики, два минуса дают один плюс.

Первым из них была не закрывшаяся даже после того, как я пнул её ногой, дверь. А о втором скажу попозже.

А пока, автобус едет по Чехову, забирая пассажиров с редких остановок, подпрыгивает на лежачих полицейских, люди медленно утрясаются, утрамбовываются, расслабляются… «Гонка, штурм автобуса уже закончен…» - осознаёт сейчас каждый из пассажиров. Исчезает с лиц звериный оскал, пропадают кровавые нити сосудов в белках глаз, уменьшаются клыки и с них уже не так капает слюна, появляются даже первые улыбки.  Некоторые радуются за занятые ими места, некоторые думают как бы избежать платы за проезд… о чём там ещё может думать пассажир? Оставим их в покое… Пока они ничего не знают, и спокойно едут в одном автобусе по разным маршрутам…

…Деревня Сохинки знаменита своей фермой, которую разворовали ещё не до конца, и успешно продолжают это делать, и магазином, в котором были и папиросы, и пиво, и палёная водка, и даже килька в томате – в общем, всё, что нужно нормальному мужику в деревне, когда работать негде, а жить как-то надо. Наверное, из-за этих двух достопримечательностей, сюда заворачивал автобус, ведь сама деревня находилась не на основной трассе, а на отростке, длинной в 3 километра, представлявшим собой тупик. То есть, автобус доезжал до деревни Горелово, поворачивал на Сохинки, доезжал до них, разворачивался и ехал обратно, в Горелово, а потом уже продолжал маршрут.

До Горелово был посёлок, Дубна. Там трасса раздваивалась: одна дорога шла на Спас-Темню, другая на Горелово. Дороги расходились, «как в море корабли», и больше не соединялись. И вот на фоне такой исторически сложившейся карты, происходили события нашего рассказа…

-          Плату за проезд, пожалуйста, - спрашивала контролёрша, очень приятная, интеллигентная женщина уже в летах.

Звон мелочи.

-          Вы…, пожалуйста…

Звон мелочи.

-          Так… пожалуйста, у вас? – спросила контролёрша у дяди Вали.

Тому очень не хотелось отдавать положенную мзду. Нет, он не был настолько жадным, что бы зажать 5 рублей, но без этих 5-ти рублей ему не хватало на десятую бутылку, которую он собирался приобрести в Сохинках. А ведь, как понимает каждый, разница между десятью и девятью бутылками совсем не такая, как, например, между девятью и восьмью! Девять - это так, несколько штук. А десять! Огого! Да, с этим уже можно было достойно встречать старость!

Из-за этого, наверное, надеясь на чудо, дядя Валя спросил:

-          Сколько?

-          А до куда Вы едете? – поинтересовалась контролёрша, ведь, от этого зависела стоимость.

-          Хм… До Сохинок! – возмущаясь, что, мол, за глупые вопросы, произнёс дядя Валя.

-          Извините, но автобус до этой деревни не пойдёт…

Вот тут эта миловидная женщина совершила роковую ошибку, которая стоила ей большого количества нервных клеток, а те, как известно из медицины, не восстанавливаются. Дело в том, что ровно половина пассажиров села в автобус, увидев на стекле вывеску «Дубровки». Вторая же половина, увидев вывеску «Спас-Темня» залезла в тот же автобус. Сложилась ситуация, уже описанная Михаилом Задорновым в своём монологе, вот только тут всем было не до шуток!

-          Как не пойдёт? – возмутился дядя Валя, предчувствуя, что чудо произошло, и он сегодня вечером будет достойно встречать старость. Эта мысль его настолько подогрела, что он, отбросив ложные комплексы, завопил:

-          Это как это не пойдёт?!

-          А вывеска? – начал возмущаться народ.

-          Почему?

-          Как это вы не поедете?

-          Поедете – поедете!

-          Как миленькие!

-          Нет, извините, у нас маршрут Спас-Темня, а вывеска «Дубровки», говорит о том, что мы остановимся в Дубне, а потом, объехав все деревни по маршруту первому маршруту, заедем и в Дубровки…

Вторая половина автобуса облегчённо вздохнула. Первая же, ненавидя и контролёра, и своих оппонентов, и водителя,  и весь белый свет сплотилась, сжалась и начала отчаянно сопротивляться. Один лишь я остался не у дел, оказавшись зажатым в задней части автобуса – там ехали в Спас-Темню.

-          Я не буду платить! – завопил дядя Валя.

-          И мы… - подтвердили остальные.

Бойкотировав плату, Сохинцы использовали своё стратегическое преимущество – они были ближе к водителю.

-          Пока нас не довезут хотя бы до Горелово, мы не выпустим никого из автобуса, - выдвинул водителю требования батюшка, которому так и не дали сесть.

Тем временем, двое несчастных, которые уже заплатили за проезд до Сохинок, безжалостно атаковали контролёршу – им было стыдно попросить вернуть им их 10 рублей, и теперь, они отрабатывали сумму по полной.

-          Ты что же, раньше сказать не могла?

-          Почему такие автобусы!

-          Почему они редко ходят!!!

-          Совсем страну развалили, - вздохнула сохинская старушка.

-          Почему развалили? – увлеклись двое.

-          Оставьте её в покое! – сказал холодный, высокомерный голос сзади, из рядов второй половины.

-          Кто-то что-то вякнул? – спросил один из двоих заплативших.

-          Закрой рот! Что ты к ней пристал! Она-то в чём виновата!

-          Вот именно! – отвечали Спас-Темневцы.

-          Вы-то едете! А нам тащиться! – едко оборонялись Сохинцы.

Накал нарастал. И тут случилось непредвиденное. Помните, я уже говорил про два минуса. Теперь настало время поведать вам про второй минус.

Ручка – стойка, за которую я держался рукой, не была прикреплена ни внизу (к полу), ни вверху (к потолку), а лишь держалась на двух горизонтальных ручках, прикреплённых  к ней железными обхватами.

На одной из кочек автобус в очередной раз подпрыгнул, и один из обхватов съехал, больно ударив меня по руке.

-          Ааа! – приглушённо вскрикнул я от неожиданности и боли в самый разгар словесной перепалки.

-          Наших бьют!!! – заорал дядя Валя, услышав мой голос и увидев, промелькнувшее между спинами, искажённое страданием моё лицо.

В два прыжка на переднюю линию вылетели двое, дядя Валя, бабулька, укусившая пассажира на остановке и ещё одна тётка внушительных размеров.

Спас-Темневцы приготовились к худшему, проглотив внутрь себя контролёршу.

-          Стойте! – воскликнул я, решив, во что бы то ни стало остановить безумие, - смотрите!

Автобус подъезжал к Дубне. Решалась судьба. Направо - и не миновать беды: Сохинцы будут рвать и метать. Налево – Сохинцы раздобреют, а пассажиры из Спас-Темни будут раздавлены и унижены в их глазах.

Не останавливаясь на остановке, согласно требованиям Сохинцев, автобус повернул… ещё 50 метров… 30 метров… тишина… все затаили дыхание, даже контролёр и, наверное, водитель… 10 метров … повернул Налево!

-          УРА!!!

-          Понятно вам!

-          Знай наших, - заурчали довольные Сохинцы, забыв даже про лишние 3 километра (ведь по уговору их должны были довезти лишь до Горелово).

Под довольные возгласы, смотревших теперь свысока на остальных, Сохинцев, и под бубнение и причитание подавленных Спас-Темневцев автобус мчался к Горелово.

Я, глубоко вздохнув, начал восстанавливать государственное имущество.

Контролёрша, уловив настроение пассажиров, едущих в Сохинки, поинтересовалась насчёт платы.

-          Фиг тебе! – процедил дядя Валя.

-          Вот когда в Сохинки приедем, - сказала одна из женщин.

Двое заплативших уже собрались занять позицию контролёрши, но поп пригрозил им массивным крестом и, выдыхая вонь изо рта, прошептал:

-          Тише, дети мои…

Жёлтый «Чебурашка» подъехал к остановке с проржавевшей надписью «Горелово». Противно скрипя, он плавно затормозил и открыл переднюю дверь (задняя так и не закрывалась). Доделав обхват, я собрался выходить, когда вдруг услышал властный голос:

-          Стойте!

-          Скинемся?

-          Да… пожалуй, давайте!

-          Конечно, водиле заплатим, да доедем! – опьянённые удачей Сохинцы растопырили пальцы и решили закрепить успех: подкупив водителя, провезти Спас-Темнявцев на три километра больше, до Сохинок.

-          У меня нет денег, - занервничал дядя Валя.

-          Давайте заплатим… Всё лучше, чем этой…! – обозлились двое заплативших.

Массивная женщина, недавно собиравшаяся «щупать морду», как говаривал Великий Комбинатор, Спас-Темнявцам, теперь полезла в окошко к водителю.

Но организмы водителя, сделавшего приличный крюк, контролёрши, которую обвинили во всех грехах, Спас-Темнявцев, унизившихся перед Сохинцами, мысленно сплотились в единую пружину, которая уже была сжата до предела. Уже… было всё! Уже не хватало места! И пружина могла в любое время распрямиться, сильным ударом выкинув из автобуса ненавистных пассажиров.

-          Нет! –  сдерживая злость, сквозь зубы процедил водитель.

С поникшими головами, будто и не было той удачи, будто упорхнула она как птица, шли Сохинцы к своей деревни, а Спас-Темнявцы, наоборот, неслись в автобусе, забыв о позоре, смеясь и подшучивая. Автобус удалялся от Горелово с невиданной скоростью, будто мощная пружина толкнула его…